Маленький Максим победил злокачественное забрюшинное новообразование в первые месяцы жизни

В общественном сознании рак — болезнь пожилых, детский рак — редкость, а о том, что злокачественное новообразование может появиться у новорожденного, знают очень немногие. Чуть больше года назад в Онкоцентре Блохина открылось отделение неонатальной онкологии, где врачи помогают малышам до года жизни.

Лечение таких маленьких пациентов требует особых хирургических техник и чрезвычайно бережного, но максимально эффективного лекарственного лечения.

Маленький боец

Осенью 2022 года в Детский институт Онкоцентра Блохина приехал Максим Кузнецов — тогда ему еще не исполнилось и одного месяца. Мы познакомились с Максимом и его мамой в день выписки — он возвращается домой, к своей любящей семье. Особенно Максима ждал старший брат. Ему 8 лет, и он знал, что у братика есть «штука», которую врачам нужно убрать. «Ее уберут, и у Макса все будет хорошо?» — каждый день по видеосвязи спрашивал он у мамы.

«Мой первый ребенок был очень спокойный, — с улыбкой рассказывает мама Максима Ксения. — Максим же очень непоседливый. В реанимации нам было тяжело даже не из-за его плохого самочувствия, а потому что нужно было просто лежать, а он этого не любит. Мы с врачами пытались сделать из него примерного реанимационного ребенка, но он отчаянно протестовал. Я очень переживала, но он боец».

«Я никогда не думала, что рак может прийти в мою семью»

По словам Ксении, беременность протекала спокойно, будущая мама чувствовала себя хорошо. Роды прошли в 39 недель, на удивление легко — Ксения такого даже не ожидала. Малыш родился сильным, все анализы были в норме. На третий день их должны были выписывать, но перед этим сделали ребенку полное УЗИ — исследовали голову, сердце, брюшную полость. Тогда-то у Максима и обнаружили забрюшинное новообразование. «О таком я даже и подумать не могла, — делится Ксения, — тем более беременность была хорошей. Я никогда не думала, что рак может прийти в мою семью, тем более к моему малышу. Я видела по телевизору заболевших детишек, но не могла даже представить, что заболеть может мой ребенок».

Сначала Ксению с Максимом положили в больницу в родном Ярославле — обследовали и решали, что делать дальше, ведь лечение опухолей у новорожденных требует особенного оборудования и, главное, профильных специалистов. Врачи региональной больницы направили запрос на телемедицинскую консультацию в крупнейшие онкологические центры России — специалисты НМИЦ Блохина откликнулись первыми. Максим и его мама полетели в Москву.

За и против ожидания

«Когда мы приехали на Каширку, нам сказали, что скорее всего нужно будет оперироваться, — продолжает Ксения. — Но дело в том, что такие опухоли зачастую у детей проходят сами или существенно сокращаются. Хирурги долго взвешивали все за и против — помимо возраста Максима, врачи учитывали то, что опухоль располагалась в сложном для операции месте. Наконец, нас решили отпустить подрасти, ведь, когда мы попали в Блохина, Максиму еще не было даже месяца. Нас отпустили под наблюдение — мы жили в гостинице прямо при Онкоцентре за счет больницы, ничего не платили! Ходили на обследование два раза в неделю, опухоль начала сокращаться, и нас отпустили на месяц домой. В Ярославле мы делали плановое УЗИ, но в какой-то момент образование перестало сокращаться, а затем начало расти. Стало понятно — операции не избежать. Да, я понимала, что есть риски, но жить с этой опухолью и думать, что же будет с ребенком, — невероятно тяжело. Мы приехали в Блохина, и практически сразу нас прооперировал доктор Анатолий Казанцев».

«Сегодня — 10-й день после операции, нам наконец сняли швы! — с улыбкой говорит мама маленького пациента. — Максим чувствует себя отлично и ведет себя, как всегда, очень активно. Как раз перед нашим с вами разговором мы получили результаты послеоперационных исследований — все чисто, едем домой!».

Технические сложности операции

Такие новообразования можно обнаружить с помощью УЗИ еще перинатально, то есть, до рождения. Если еще на пренатальном этапе замечают какую-то патологию, уже после рождения начинают обследовать более детально: делают УЗИ всего тела, компьютерную томографию и МРТ. Максиму провели такую диагностику и сразу направили в Онкоцентр.

Опухоль была довольно большая, сдавливала подковообразную почку и, оттесняя ее, была очень интимно (тесно) спаяна с нижней полой веной — именно это во время хирургического вмешательства представляло особую техническую сложность.

«Сначала мы предположили, что новообразование у Максима еще может сократиться: у детей возрастом до полугода бывают случаи, когда опухоль сокращается самостоятельно, а мы, врачи, только наблюдаем, — комментирует Анатолий Казанцев, заведующий отделением неонатальной онкологии Блохина, врач-детский онколог. — Но со временем опухоль у мальчика начала расти, что стало прямым показанием к операции. Мы провели послеоперационное молекулярно-генетическое исследование опухоли, и по его результатам Максиму не требуется дальнейшее лекарственное лечение: он здоров и может ехать домой. Дальше — счастливая жизнь и динамическое наблюдение».

Поддерживала вся семья

«Меня поддерживала вся семья, — вспоминает Ксения. — Мы всегда были на связи и с мужем, и с мамой, и с сестрой, и со свекровью. Мы все сплотились. Такая поддержка просто необходима. Ко мне приходил психолог, но у меня не было слов, чтобы описать свои чувства — боль и тревогу. Сейчас мы просто счастливы, что все плохое — позади, и совсем скоро вся наша семья снова будет вместе».

* * *

Уважаемые читатели!

Если вы или ваши близкие, друзья, знакомые столкнулись с онкологическим заболеванием и сумели его победить, сообщите нам. Ваша история может помочь тем, кто борется с недугом, поддержит их на пути к ремиссии и выздоровлению.

Обязательно пишите нам на почту story@onco-life.ru